Огненный след - Страница 119

119

— Командир, экипаж на борту. Прикажете задраить шлюз?

— Герметизируй.

На самый краешек консоли Денис вывел модель такшипа и теперь наблюдал, как закрывался внешний люк. Точки, отмечающие членов экипажа, медленно расползались по своим местам. Команды на готовность все не поступало, и можно было никуда не торопиться. Чуть ли не впервые за эту проклятую войну. И это было чудесно! Ведь люди устали от непрерывных сражений, и лишняя нервозность могла переполнить чашу их терпения.

— Дивизион, внимание! Готовимся получить полетные задания.

Ну вот, началось! Денис ткнул в иконку навигатора:

— Стю, начинай считать траектории.

— Так у меня есть готовый шаблон выхода на орбиту. Я заранее скачал местные условия, типа гравитации, высоты атмосферы и прочего. Теперь только наши текущие данные подставить, и желаемое место и время прибытия. Две минуты, босс.

— Отлично. Заремба, что у нас с тачкой?

— В пределах нормы.

— А поточнее?

После небольшой паузы бортинженер ответил:

— Левый двигатель на тесте выдал легкое снижение мощности магнитного поля. Три десятых процента, в пределах нормы для „Аллисонов“ этой серии.

Денис несколько обеспокоено поинтересовался:

— Уверен?

— Все в порядке, командир, я отлично знаю эти движки. Магнитное поле бывает нестабильным, это факт.

Отключившись, Денис стал рассматривать вращающийся барабан жилого модуля, кусочек которого виднелся из-за прицепленного впереди такшипа. Вращение модуля явственно замедлялось? значит, и правда, скоро в бой.

— „Девятнадцать двадцать шестой“, это полетный контроль. Доложите готовность.

Очнувшись от наваждения, Денис сухо отрапортовал:

— Полетный контроль, это „девятнадцать двадцать шестой“. К старту готовы.

— Ожидайте команды на вылет, „девятнадцать двадцать шестой“.

Их снова вела Вика, и голос ее был столь же сладостен и волнующ. Но сегодня Денис испытал лишь глухое раздражение. И пусть он изначально понимал, сколь призрачны его шансы, все равно слышать ее голос и знать, что она любовница второго помощника „Авера“ было выше его сил.

Пытаясь отвлечься от неприятных мыслей, Денис пробежался пальцами по экрану, выводя информацию о такшипе, и вздрогнул, рассмотрев, что несет в торпедных отсеках. Дурная ревность моментально вылетела из головы, Денис включил командный канал дивизиона:

— Здесь „два четвертый“.

Марченко ответил не сразу, видимо занятый радиопереговорами с более высоким начальством. Денису секунд сорок пришлось повисеть на связи, прежде чем в наушниках раздался глуховатый голос комдива:

— Слушаю, „два четвертый“.

За время ожидания эмоции Дениса поулеглись, и потому спросил он почти спокойно:

— Господин капитан второго ранга, вместо ВБ-20, мне подвесили „Расплату“. Это ошибка?

Но Марченко развеял его надежды:

— Все правильно, Демин. Тебе и „два третьему“ загрузили ядерные боеприпасы. На всякий случай, если сопротивление на планете превысит возможности штурмовых частей. Тогда вы сотрете этот полуостров ко всем чертям! Ну а если все пойдет по плану, сбросите по завершению всей операции.

От обиды голос Дениса едва не сорвался:

— Мы что, не будем принимать участия в операции? Так и проторчим на орбите все время?

— Не навоевался еще, парень? — Голос Марченко стал по-отечески теплым. — Не волнуйся, война будет долгой. Успеешь получить свои награды. Все уже решено, лейтенант, конец связи!

Денис посидел еще немного, приходя в себя, затем включил общую связь:

— Поздравляю, нам загрузили ядерные заряды!

Заремба и Стюарт все поняли сразу, а вот Ольсен переспросил:

— И что из этого следует?

Пока Денис думал, как объяснить, первым успел многоопытный бортинженер:

— А то, что вниз мы не пойдем, будем болтаться на орбите. На всякий случай. Так, командир?

Денис угрюмо подтвердил:

— Именно так. Будем прохлаждаться, пока наши внизу валят этих ублюдков!

И только Стюарт промолчал. В последнее время Денис не мог предсказать ход мыслей друга. После побоища на орбите Иллиона, тот частенько замыкался в себе. Периоды веселья сменялись у него периодами мрачной погруженности в себя. Они менялись все, но изменения Стюарта тревожили Дениса сильнее всего.

— Дивизион, приготовиться к старту!

Первая тройка такшипов, пыхнув маневровыми, отделилась от носителя, и почти сразу включила маршевые. Едва за ними потух факел выхлопа, стартовала вторая тройка.

— Ольсен, готовность?

— Готов.

Они стартовали в четвертой тройке. Денис увидел, как у пристыкованного перед ними такшипа отошли причальные штанги, и крутанулись сигары маневровых двигателей на концах крыльев. Потом компьютер притушил фрагмент изображения, сберегая глаза командира от ослепительной вспышки выхлопа, и такшип стал неторопливо удаляться от „Авера“. Ну вот, сейчас настанет их черед.

Взлетевший перед ними корабль, полыхнул маршевым и рванул, как выпущенный из пращи камень, пилот зачем-то дал не менее двух гравов тяги.

— „Девятнадцать двадцать шестой“, старт!

— Старт!

Едва заметная дрожь отстыковавшихся штанг, и куда более ощутимый толчок снизу от сработавших маневровых. Чтобы не повредить внешнюю обшивку носителя, стартовать старались на малой тяге, но даже такие толчки с непривычки могли быть вполне ощутимыми. Денис вспомнил, как при первом вылете расслабился и едва не вывихнул шею. И хоть казалось, что миновали годы, на самом деле прошло чуть более двух лет. В мирное время он бы все еще учился на пилота, а не командовал собственным тактическим кораблем. Война многое поменяла, и даже страшно представить, что она поменяет еще.

119